Во втором семестре должно было прибавиться два новых предмета. Одним из них было "Введение в сомнение", которое читал Мерлин. "Историю Британских островов" он, впрочем, тоже не прекратил читать. В одно прекрасное утро Ллевелис пришел к себе в комнату с добычей - святой Коллен выдавал учебники по "Введению в сомнение", и Ллевелис не преминул обзавестись этой книгой.
- Пойди скорее возьми тоже, - велел он Гвидиону, который еще лежал в постели и не подозревал, что где-то можно что-то взять. И Ллевелис с благоговением открыл книгу. На первой странице - там, где бывает титульный лист, - сказано было:
Некогда учитель с учениками прогуливался по мосту над рекой. Указывая на рыб в воде, он сказал: "Взгляните, как привольно резвятся в реке лососи! В этом их радость". "Откуда тебе знать, в чем их радость? - возразил один из учеников. - Ведь ты же не лосось!" "Откуда тебе знать, что я не лосось? - возразил учитель. - Ведь ты же не я!". Перевернув страницу, Ллевелис увидел фрагмент трактата "О природе богов".
читать дальше - "Как ты, друг мой, прекрасно знаешь, много еще есть в философии вещей, до сих пор не получивших объяснения. В особенности же трудным и темным является вопрос о природе богов, который не только для религии или там познания духа важен, но и вообще хотелось бы знать. Между тем по этому вопросу учеными мужами были высказаны такие мнения, что все это уже само по себе наводит на мысль, что причиной и началом философии должно быть незнание".
В этом месте на лице Ллевелиса отразились столь сильные и противоречивые чувства, что Гвидион даже приподнялся на локте и вынул воск, которым были залеплены его уши.
- "Большинство думает, что боги существуют, - это ведь и правдоподобнее, и сама природа нас к этому приводит. Хотя Протагор сомневался, а Диагор Мелосский и Феодор из Кирены считали, что и вовсе нет никаких богов. Карнеад же, возражавший им, выдвинул против них столь многое, что и по сей день невозможно просто так от него отмахнуться. Спроси же на улице трех-четырех человек из тех, что признают существование богов, - и они настолько разойдутся между собой в суждениях, что ты едва сумеешь их разнять. Многие повествуют и о внешнем виде богов, и о месте их пребывания, и об их образе жизни, и во всем этом между философами царит величайшее разногласие. Главное же в этом вопросе: взаправду ли боги с самого начала все сотворили, и установили, и всем правят, и все приводят в движение, или же они живут в полном бездействии, совсем не заботясь о мире и об управлении им и ни во что не вмешиваясь, - как будто можно не вмешиваться, когда возле тебя устраивают безобразную возню и обливают тебя компотом, или когда в кабинет к тебе забрели гуси и все там загадили, или когда учащиеся до сих пор не могут взять в библиотеке нужные учебники, хотя второй семестр на носу!". C компотом - это было вчера, - сказал, не веря своим глазам, Ллевелис. - Я сам видел.
- А гуси вовсе ничего не успели загадить, - прибавил Гвидион. - Он сразу их выгнал.
- "Многие философы исследуют это, надеясь вызволить людей из заблуждений и невежества, - читал дальше Ллевелис. - Другие же возражают им: а нужно ли посвящать этому время при том, что существует кругом нас такое количество вещей наиважнейших: когда полно яблочной кожуры, которую некуда девать, или, к примеру, посреди двора лужа, через которую уже впору мост перекидывать?.."
- Да, насчет яблочной кожуры - это он точно, - согласился Гвидион. - Сколько еще мешков на кухне! Никак не разгрести.
- Но через лужу в Южной четверти я спокойно вчера перешел. Даже до колен нигде не дошла.
- Там хлебопечке знаешь покуда будет? - сказал Гвидион.
- А профессор Морган недавно шел задумавшись, вообще не понял, что это лужа, и прошел по воде как посуху, - сказал Ллевелис. - К тому же весной она все равно сама высохнет. "Всеми этими спорами философы добились наконец того, - продолжил он чтение, - что во всяком человеке неленивого ума возбудили желание отыскать истину, ибо стало ясно, что это вопрос, по которому расходятся во мнениях не только неученые люди, но также и ученые. Мнения же эти столь различны и противоречивы, что хотя, возможно, и не все они ложны, верным из них, разумеется, не может быть ни одно".
- Я совсем запутался, - сказал Гвидион. - И зачем начинать сразу с такого сложного вопроса, как природа богов? Мы же еще пока ничего не знаем!
- Именно поэтому, - предположил Ллевелис. - В природе богов легко усомниться, а попробуй-ка усомнись в яблочной кожуре, когда она везде!(Анна Коростелева - Школа в Кармартене)